Слово об удовольствиях

С этой христианской точки зрения на наши удовольствия легко усмотреть, когда они увлекают нас в те опасные нравственные состояния, о которых мы говорили выше.

И, во-первых, в подобные состояния мы приходим, когда широкое поле удовольствий открывается для нас преждевременно. Для правильного человека, как существа свободного, требуется прежде всего образование в нем деятельных, так сказать, рабочих сил души; каковы — ум, воля и самосознание. Как правильно настроенный музыкальный инструмент только тогда издает приятные звуки, когда все струны его держатся в таком напряжении, какое нужно для тона, который от каждой из них требуется; так в душе нашей только тогда совершается стройная деятельность, когда каждая способность ее действует во всю свою силу и в согласии с другими. Удовольствия, действуя на чувство и воображение, как на такие силы, которые больше принимают впечатления со стороны, чём действуют самостоятельно, больше возбуждаются и волнуются, чем собираются и правильно устанавливаются; - тем самым ослабляют деятельность нашего ума и воли, распускают крепко натянутые струны нашего духовного инструмента и, когда употребляются умеренно, дают им надлежащий отдых; но когда впечатления на наши внешние чувства, на сердце и воображение бывают слитком часты и сильны, тдгда они становятся похожими на грубые удары в струны нежного инструмента, производимые невежественной рукой, не только лишающие его гармонии, но и повреждающие. В такие нравственные состояния приводим мы, при наших современных взглядах на удовольствия, почти насильственно наших детей, молодых людей. Те и другие, сообразно со своим возрастом, должны учиться, привыкать к труду, нравственно складываться, держать себя в бодром и напряженном состоянии всех сил духа; а мы не только соблазняем их предложением всяких удовольствий, но и проповедуем им о необходимости как можно раньше познакомиться со всеми родами их, участвовать в них как можно чаще, находя в этом один из путей просвещения и способов развития человека. Мы и достигаем этого развития, но не в деятельных силах молодых людей, а в навыке, в развитии вкуса к наслаждениям и потом в жажде удовольствий. По мере учащения удовольствий, умножаются часы, когда высшие силы духа остаются в бездействии и праздности, а от этого они тупеют, теряют живость и легкость в свойственной им деятельности, что подрывает и саму охоту к занятиям. Отсюда происходит леность к занятиям научным, обнаруживающаяся в неисправном посещении уроков. Отсюда страсть к праздным разговорам и шумным оргиям, отсюда предъявление со стороны молодых людей прав на пользование всякого рода удовольствиями, большей частью не оправдываемое ни дарованиями, ни заслугами, а только простым заявлением, что и мы умеем наслаждаться, отсюда происходит новое нравственное начало современных судей, по которому они оправдывают воров тем, что и им желательно и нужно пользоваться удовольствиями жизни, хотя бы на чужой счет.